Алик Ошмянский (Алик Фарбер)

Алик Ошмянский

«Я с песнями объездил пол-планеты,
И с вами говорил со всех эстрад…»

Одесская песня

Алик Ошмянский родился в конце войны в Одессе. Закончил музыкальную школу для особо-одаренных детей имени профессора Столярского, в которой некогда учились Давид Ойстрах и Эмиль Гилельс. Своё образование продолжил в консерватории.



Мама будущего артиста тридцать лет пела в одесском театре оперетты, и можно сказать, что Алик вырос за кулисами. Его друзьями детства были такие звезды «легкого жанра» как Михаил Водяной и Семен Крупник. Приятельствовал он и с легендарным исполнителем одесских песен, своим тезкой Аликом Берессоном.
«Берессон был заметной личностью в городе в 60-х годах. Огромный как медведь и очень добрый, неправдоподобно добрый. Его постоянно приглашали куда-то выступать. Считалось, если праздновалась свадьба, и не было Алика – свадьба не удалась.
У него была любимая. Не помню ее имени. Очень красивая молодая женщина. Они поехали с Аликом на его машине куда-то за город отдохнуть и попали в аварию.
Она погибла, а он выжил. И все. Его как подменили с тех пор. Он замкнулся в себе. Как-то я встретил его бредущего по трамвайным путям, он шел и не слышал, как ему сигналит вагоновожатый…
Несколько месяцев спустя он разбился на своем мотоцикле. Авария, вроде, грузовик какой-то на ночной дороге. Но люди говорили, что он сам приехал на место аварии, где погибла его любовь и направил мотоцикл в пропасть. Это было в конце 60-х. По-моему, в 1968 году. Была даже статья в одесской газете» - рассказывал певец при нашей встрече.
В Советском Союзе Ошмянскому довелось быть руководителем многих эстрадных коллективов, в том числе, музыкальным руководителем Тульского ЦЫГАНСКОГО ансамбля. Чтобы еврей «рулил» цыганами, такое было возможно только в Совдепии. Ну да ладно.
Перед эмиграцией он возглавлял оркестр дворца бракосочетаний в Одессе.



Никаких особенных причин для отъезда у артиста не было. «Мной двигало только любопытство и уверенность в собственных силах» - говорит музыкант.
Эмигрировать ему предложил его друг-скрипач Яков Лихтман.
Сам Лихтман впоследствии осел в Германии, где выпустил несколько альбомов с популярными скрипичными мелодиями и цыганскими песнями. Также он написал музыку к песне «Финские цыганки», исполненную Ошмянским на его первом диске.
Отгуляв октябрьские праздники, 1975 года, Алик начинает путь пилигрима.
Первая работа нашлась еще в Италии, куда все эмигранты попадали до отъезда в Израиль или США. Но он захотел в Канаду. Виннипег - первый канадский город музыканта. Через год его пригласили в Торонто, в русский ресторан “Доктор Живаго”. Несколько лет спустя он уехал в Лос-Анджелес, где живет по сей день.



В 1985 году Ошмянский записал второй и последний на сегодня альбом «Одесса-Мама». Как настоящий одессит он очень предан жанру. И на первой и на второй пластинке звучат композиции известные ему с юности и нигде, кроме как в его исполнении неизданные.
Алик, пожалуй, единственный из певцов-эмигрантов, кто начал записываться еще в СССР. Известны две программы, сделанные им в конце 60-х годов под псевдонимом Алик Фарбер. Записи этих концертов организовал и оплатил один из членов ЦК партии Украины – большой поклонник настоящего «блатняка».
У музыканта впечатляющая коллекция русской эмигрантской песни начала XX века: любимый Петр Лещенко, о котором он может говорить часами, Юрий Морфеси, Константин Сокольский и Маруся Савва.
Пару лет назад Алик справлял юбилей. Для праздничного ужина артист арендовал огромную яхту. Гости ждали на пристани. В назначенное время к причалу эффектно подошел «белый пароход». На верхней палубе в шикарном белом костюме в ореоле калифорнийского заката стоял именинник. О чем он думал тогда? Сбылась его мечта? Он вдоволь поколесил по миру и везде оставался музыкантом.
Я написал, что «Алик может говорить о Лещенко часами» и это действительно так. Его творчество оказало огромное влияние на поколение 30-50-х годов, он был их кумиром. Так же как в 80-е рой слухов будет окружать имена В.С. Высоцкого, А.Д.Северного, В.И.Токарева, так во времена пика популярности Петра Лещенко ему будут приписываться несуществующие подвиги и деяния.
«Проверенные источники» будут утверждать, что он авторитетный вор или белый офицер или даже друг Есенина, уехавший потом за границу.
В сталинские времена за его песни можно было загреметь туда, «где даже летом холодно в пальто», ведь его считали «вражеским шпионом».
В начале 90-х некоторые коллекционеры музыки первых эмигрантов опубликовали немало книг и статей о легендарном артисте, жарко спорили и ругались, не сходясь в деталях, сняли несколько фильмов, а тема все равно не исчерпалась.
На берегах «туманного Альбиона» живет человек, зовут его Биббс Эккель, он самый настоящий англичанин. Не знаю уж как и когда, но он настолько проникся творчеством «цыгана Пети», что создал клуб по изучению наследия артиста, специально выучил русский и исполняет его песни, причем здорово и практически без акцента. А еще Эккель руководитель ансамблем балалаечников и вообще считается большим спецом по нашей культуре. Он чем-то напоминает мне загадочного человека Колю Васина из Питера (раньше его часто показывали по ТВ), у которого, в свою очередь, «рвануло крышу» на песнях «Beatles», и из собственной малогабаритки он соорудил настоящий музей, при посещении которого западные битломаны ясно понимают, что их коллекции это детские альбомчики на фоне запасников «Эрмитажа». Культурный обмен, так сказать.

(с) М.Кравчинского "Русская песня в изгнании", 2006 г.